Стала ли жизнь репатриантов из Сирии в новых домах лучше прежней?
В июле этого года на «Кавказской Политике» вышел материал «Ветхий дом для сирийских черкесов». Мы рассказывали о соотечественниках, которые на тот момент жили в общежитиях и санаториях Нальчика. Сейчас уже осень, и многих из них расселяют по своим домам. О том, как изменилась жизнь сирийских черкесов сегодня, и какой она будет в дальнейшем, рассказала одна из волонтеров Международной Черкесской Ассоциации (МЧА) Марина Шигалугова.
- Марина, расскажите о своей первой поездке. Что это была за семья?
- Первый раз я поехала с семьей, которая уже не проживала в санатории. Они в КБР уже живут три года. За это время как-то успели наладить быт, сняли квартиру, устроились на работу. Только первое время они жили в санатории «Терек», потом уже сами стали себе помогать.
Дом им понравился, но только оказался дороговат для них. Им же на покупку дома выделяли по 500 тысяч рублей, а дом стоил 800. Я не знаю, честно говоря, чем история закончилась, не хотелось лезть в финансовые детали, это уж не мое дело.
- Как так вышло, что выделили 500 тысяч, а дома продавали дороже?
- Наши местные, зная, что приезжают сирийские черкесы и хотят купить дома, подняли стоимость на жилье. Еще год-два тому назад можно было эти же самые дома купить гораздо дешевле.
- С кем еще вы успели поработать?
- На второй день попросили отвезти двух женщин. Они жены одного мужа, но им нужны были разные дома. Нам дали один адрес, но эта семья хотела заодно и второй жене поблизости дом посмотреть.
Приехали и, честно говоря, я была поражена, когда увидела первый дом. Подумала, как можно такое продавать за 500 тысяч. Он не стоил этих денег.
Женщина, для которой мы искали дом, по-черкесски очень плохо говорит. Мы с трудом друг друга понимали, но как мне все-таки удалось уяснить, она несколько домов уже посмотрела и выбирает этот дом.
Я ей все же посоветовала пока ответа не давать, сказала, что у меня есть время, чтобы посмотреть с ней жилье. Если надо будет, весь поселок объездим, посмотрим все, а вечером вернемся.
И мы объехали, и за эту сумму можно было купить только два дома. Хотя в селах такие условия, что там точно нельзя выставлять такие цены на дома.
- А какие там условия?
- Именно в этих селах вся вода из колодца, редко кто может позволить себе поставить трубы и насос, чтобы провести воду.
Все, с кем я приезжала смотреть дома, сначала были в шоке. Конечно, они привыкли к другим условиям, всю жизнь прожили в квартирах в городе. Но что сделаешь, что смогли, то купили.
Они все равно благодарны за помощь, потому что свой дом лучше, чем комнатка в санатории. Его можно обустроить, уже можно начать налаживать быт, обживать свое место.
- Как выглядят дома изнутри? Они уже готовы для жизни? Какой-то минимум в них сделан?
- Нет, выглядят они плохо. Как только заходим в дом, думаю, что он ничего, получше, чем многие. Но потом выясняется, что где-то трубы лопнули, где-то дыры в стенах, где-то и крыса пробежать может.
В одном из домов все было на гипсокартоне. Зимой там жить – не вариант. Или, например, газ есть, а воды нет. Некоторые дома все еще топятся углем и дровами.
- А как реагируют на дома люди, которые туда заезжают?
- Ну как реагируют, они понимают, что на большее уже надеяться нельзя, что дали, то дали, спасибо за это. Конечно, они хотели бы в городе квартиру или даже тот же дом в селе, но с лучшими условиями. Они понимают, что на эти деньги ничего больше не купишь. И смирились с этим.
А так, вы знаете, я у них спрашивала – где лучше, в санатории или здесь? Они говорят – лучше здесь. Лучше такой дом, но уже свой. А детям там даже школа больше нравится, они с удовольствием туда ходят.